Ну, допустим - Pear shaped

Вечер не мог быть просто томным.  Ведь все мы живем к той или иной степени ради чего-то. Ради кого-то. Почему строится все ровно так, а не иначе. Почему мы встречаем тех или иных людей? Почему наша жизнь крутится ровно по той траектории, по которой мы принимаем или не принимаем? На все эти вопросы, да и немногие другие мы можем с вами ответить. Но к чему это все приведет? К тому, что мы с вами будем думать, думать и еще раз думать. Но к чему-то дельному это вряд ли приведет. Потому что все, что нас окружает (люди, предметы, события) - это, прежде всего, действия. Это то без чего мы не можем. Но в то же время возможно мы хотели бы отказаться. Подумать, обсудить. Но нет. Об этом всем думал и наш герой. Каждый раз, когда строил планы. Например, чем будет заниматься через пять, десять. Двадцать лет. Каким человеком станет. Будет ли он доволен собой или, возможно, будет стыдно? Сколько детей будет? Какой дом? Какая работа? Какое окружение? Да, от наших шагов многое зависит, но не все. Хотя какого мы спутника мы выберем, это может к разному привести. Так что тут важно выбрать правильного. Но разве мы знаем в начале пути, насколько он или она тот самый выбор? 

Дилан был очень чувствительным. Так было всегда.  Вне зависимости от возраста и периода жизни. Этим пользовался его отец. Что можно сказать о старшем Флинте? Он очень жесткий человек, деспотичный и принципиальный.  А еще гениальный пластический хирург. Скольким людям он помог,  скольких спас от самой большой катастрофы в их жизни.  Да, он не только увеличивал грудь и уменьшал размер жира у желающих, но так же исправлял и убирал рубцы на лице, теле и других местах пациента. А это ведь был результат как аварий, так и чрезвычайных событий.  И вот всем этим занимался отец нашего героя.  Он сам построил свою карьеру, открыл свою клинику. Всего того, чего он добился, все сам. Этой же мысли придерживался, когда дело касалось его детей. Все надо делать самим. И это правильно. И нет, он им не помогал ни стать специалистами, ни поступить в университет. Хотя фамилия их была известная среди медиков. И если для обычных людей династия Флинт мало, что говорила, то для студентов и врачей это был знак качества.

  Отец всегда сильно давил на своих отпрысков, на сына и дочерей. Мужчина понимал, что старший станет врачом и продолжит их семейное дело, поэтому на него возлагались все старания и надежды. И если где-то парень готов был отпустить, то отец дожимал. Спустя годы молодой Дилан скажет за это "спасибо", а иначе бы из него ничего такого не получилось. Ну а пока что мы имеем? Трудяга парень, который умеет веселиться. У него большое окружение, много друзей разных полов. У него большой аспект развлечений и интересов. Что он думает насчет этого? Что жизнь слишком коротка, чтобы все успеть. Поэтому не надо тратить время на всякие глупости.

Дилан Флинт был неисправимым романтиком. Он любил предугадывать все возможные детали, думать и представлять, как будет его избраннице. О чем она мечтает и что хочет от свидания. Какие у нее есть мечты и цели. Нет, конечно, он не из тех, кто будет придумывать имена своим будущим детям. Тут совсем иное. А что кстати касательно детей? Ему ведь не мало, за двадцать. Хотя по современным меркам еще очень молод, чтобы заводить потомство. Но как ведь в жизни бывает? Мы никогда не знаем, как оно будет и когда? Бывает очень даже неожиданно. Хотя чего греха таить, но пока ни одна из его бывших не беременела. Оба подходили к вопросу защиты ответственно. А были ли у него еще красивые романы? Да. Ей было двадцать один, а ему двадцать три. Они не были ни однокурсниками,  ни одноклассниками. Но у них были общие друзья, которые любили закатывать вечеринки в большой квартире-студии раз в неделю. Знаете, этакие тематические вечера, где есть тема сборища, но при этом никто не напивался. Наоборот это можно было сравнить с вечеринками богемы; актеров, художников, скульпторов и прочих творческих людей. Как вы можете догадаться, но Дилан не был никем из этого перечня.  Но он был лучшим другом хозяина квартиры и организатора, так что тут он должен быть каждый раз. И вот на одном из таких вечеров он встретил ее. Кэролайн Демонжо. Француженка, как и она. Только она родом из Сент-Тропе. Она писатель, пара ее книжек выходило и имело определенный успех. А фамилия у нее какая, совсем как у той знаменитой актрисы. Помните? Да, та, что снималась в трилогии "Фантомас".

  И что же до них? Они были вместе совсем мало.  Менее месяца, а потом каждый вернулся в свою настоящую жизнь. Она в Нью-Йорка, он в Дублин. Да, тогда он там бывал часто. Они еще переписывались какое-то время, а потом перестали. А увиделись спустя пару лет в аэропорту. Она летела с неким мужчиной, которого назвала своим мужем. Был — ли у них разговор? Да, короткий. И она тогда сказалась то ей больно просто так писать человеку, прекрасно осознавая, что продолжения не будет. И ведь правда. Когда ты просто пишешь и без надежды на что-то весомое, это просто обман для себя самого. Она выбрала реальность. И он сам. И тот их небольшой роман стал лишь одним из многих, о которых он порой вспоминает. Особенно когда видит силуэт девушки, который столь схож с ее. Но та глава закрыта.

   А новая? Вот прямо сейчас он стоял на пороге ее квартиры и любовался. Его Джозефин. Она была поистине прекрасная. И Дилан любовался девушкой. Каждым ее изгибом, каждой идеальной чертой. Сказать, что он влюблен будет не правдой. Он любил ее и очень сильно. И кажется, что все в нем любило ее. Каждая клеточка. Душа и сердце. И сейчас он даже представить не может, что однажды наступит тот день, когда он нажмет на "удалить" на все, что связано с ней. Но не она будет виновата. А просто она связана будет с тем днем, с тем событием, которое будет столь травматичным для него. Но именно ее образ он представлял в тот самый момент, когда случилось столкновение. Потом наступила тишина. Темнота.

  Она встретила его, а он без слов ее заключил в объятья. Прижимал к себе настолько крепко, что даже подняла ее в воздухе, шепча слова на сколько же он соскучился, пока они не виделись. Целовал ее в шею, в губы. Но пока они не одни. Прекрасно зная, что его девочка живет с родителями. Так что, кончено, он кивает и давая себя увести там, где ее родные. 
- нет, нет, мы поздороваемся, а потом я похищу мою девочку, — он вновь целует ее в приоткрытые губы, берет ее за руку. Они вместе идут туда, где сидят ее родные:
- доброе утро, мистер и миссис Путс, — он протягивает мужчине руку в знак приветствия. Кивает матери девушки. Между ними случается небольшая беседа. Обо всем и в то же время ни о чем. А уж после они выходят. Он берет вещи девушки, принимая ее за талию, выходят из подъезда и направляются в сторону паковки. Там он укладывает вещи в багажник, открывает дверь любимой, но не дает ей сесть. Вновь заключает в объятья, тем самым немного откидывая ее на корпус машины.  Он совсем близко. Настолько, что его дыхание согревает ее губы, шею. Его голос такой нежный и теплый, словно бархат проходит по ее коже:
- как же я соскучился по моей нежной девочке. Как же хорошо, что все у нас получилось, и мы едем только вдвоем, —  и они действительно садятся. Он передает ей навигатор, на котором уже все отмечено. Еще повторяет то, как им ехать, —- следи только, чтобы мы правильно ехали.  - он начал выезжать, а потом остановился и повернулся к девушке, накрывая рукой ее коленку свободную от одежды, — любимая моя..

  Впереди была только дорога. Но ровно до того момента, пока, кажется, они не туда заехали..

Джорджи даже не знала, что её раздражает больше всего: испорченный вечер, разбитое лицо Стива, невероятное спокойствие Эдди или тот факт, что не смотря на ярость, кипящую в её венах, она не может злиться на него, как он того заслуживает, а её запястья все еще покрываются мелкими мурашками от его тёплых, пусть и крепких прикосновений. Сердце бешено колотится и пропускает удар, стоит только ей оказаться всего в нескольких сантиметрах от его лица, и, пожалуй, она вполне могла бы стушеваться и сникнуть, но откуда-то сзади послышался мучительный стон Стивена, который вновь вернул Джо в живое состояние и породил лишь новую волну гнева.

Хватит. Так. Ухмыляться.

Эдди, казалось, вообще не смущала ни возникшая ситуация, ни нападки Джорджи, которые казались ему не более болезненными, чем комариные укусы. Она выглядела скорее, как маленькая разъяренная чихуахуа, вцепившаяся в ногу гепарду, от чего возникающая картина становилась скорее комичной, нежели драматичной. И от этого еще обиднее. Джо дернула руки, пытаясь выпустить их из цепкого захвата, но у неё ничего не вышло. Честно сказать, она не особо старалась, какая-то часть её сущности хотела бы постоять так еще пару минут, но пришлось засунуть это желание куда подальше. Она не будет выглядеть слабой при нём. Не сегодня. Не в день, когда он испортил её первое свидание.

Слова о Стивене ударили Джорджи, словно пощёчина. Резкий глоток воздуха застрял где-то в области горла и мешал нормально дышать. Краем глаза Джо видела, как друзья Стива затаскивают его в машину, и, пожалуй, она могла бы уехать вместе с ними исключительно ради принципа, но если Паркер окажется прав, она будет унижена еще больше. Хотелось со всей силы заехать Эдди по лицу, возможно, даже сломать этот точеный нос за то, что он продолжает топтаться по руинам её розовой мечты и не чувствует абсолютно никаких угрызений совести.

Откуда-то издалека послышались отголоски полицейской сирены. Черт. Черт. Черт. Джорджи начала судорожно соображать, пытаясь всего за доли секунды собрать паззл в своей голове. В памяти всплыл странный звонок, который делал один из друзей Стива. Не в скорую. Если бы они пытались оказать другу первую помощь, не увезли бы друга в больницу сразу после её криков, а спокойно ждали парамедиков. Или нет? Джо понимала, что у неё нет времени думать и напряженное молчание, которое они с Эдди пытаются выдержать, вряд ли его спасет.

— К супермаркету, - в голосе Рочестер чувствовался металл. Можно было оставить его возле кинотеатра и смотреть, как с ним разбирается полиция, но Джо не могла. Возможно, в ней сработал рефлекс влюбленной девочки, выработанный за последние несколько лет, а может просто дружеская солидарность из оперы "брат за брата". Сейчас это не важно. Джорджи буквально толкнула Эда в сторону машины и сама побежала за ним. Она не запомнила, как перебегала дорогу, как села на водительское сидение, как нажала на педаль газа - всё превратилось в один сплошной туман.

Джо сразу поехала медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания на улице. Полиция догоняет того, кто убегает, но если ты не бежишь, то вряд ли вызовешь подозрение. И какого черта она умудрилась так вляпаться? Маленькие дома сменялись один за другим. Джо понятия не имела, куда именно они направляются, она держала руль двумя руками и просто смотрела вперед, стараясь сконцентрировать на вождении все свое внимание даже не смотря на тот факт, что отлично управлялась с машиной. Как она могла поверить Стивену? Как она вообще могла поверить в то, что кто-то в здравом уме согласится пригласить её на свидание просто так? Что с ней, черт возьми, не так? Дура. Ну какая-то она все-таки дура. Джорджи стискивала зубы и сдерживала плачь все сильнее сжимая на руле тонкие пальцы, словно это был какой-то спасательный круг. Напряженное молчание, возникшее в машине, вполне можно разрезать ножом. В конце концов Джо остановилась где-то на окраине пшеничного поля. Сколько же они ехали?

— Выходи, - она скорее приказывала, нежели просила, но из-за злости и сдерживаемого плача первая фраза вышла какой-то вялой, так что она практически перешла на крик, - Я СКАЗАЛА ВЫХОДИ!

Джо выскочила из машины, словно ужаленная, громко хлопнув дверью. Казалось, что нажатие тормоза пикапа подействовало не только на машину. Весь её гнев, истрепленные нервы, невыплаканные рыдания и чувство унижения сплелись в единый ком и пытались сорваться на первой мишени. которая оказалась поблизости. Казалось,

— С чего ты взял, что имеешь право лезть в мою жизнь? С чего ты взял, что имеешь право бить моего парня [тут она, конечно, преувеличила, но думать о формальностях не очень хотелось] прямо перед моим первым свиданием? Даже если он что-то наплел своим друзьям! И что? И что, я тебя спрашиваю? С чего ты взял, что я сама это не хотела? Тебя это касаться не должно, черт побери!